На закате - любовь, отношения, чувства, интим, рассказы о любви, романтика

Здоровье
История любви
Мужской клуб
Стихи
Свадьба
Мистика
Дамский каприз
Интим
Отношения
Ваши истории
Мода и стиль
Тесты
О сайте
Партнеры
Контакты
Реклама на сайте


все о любви все о дамском капризе
романтический сайт

Татьяна Безумная, 29 ноября 2011 | Просмотров: 5157
Две жизни Автобус качало и трясло. Пассажиры, те, кому не повезло с сидячим местом, пытались ловить равновесие, при этом отчаянно хватаясь за поручни и всё, что находилось рядом. Повинуясь внутренней автобусной волне, Антон невольно вжался в полного потного мужичка, стоящего рядом с ним и ногой наступил на что-то мягкое. Посмотреть бы – на что: может – чья-то сумка, собака, шапка, но в такой толчее даже голову повернуть в сторону сложно.
- Антон, а ты адрес точно помнишь? - Виктор старался зацепиться за поручень, но у него это не получалось, и он уже в четвертый раз валился на сердитую гражданку в зелёном пальто.
Адрес Антон помнил, но свериться с записью всё же стоило: ведь по этому маршруту они ехали первый раз.
Найти вход в собственный карман получилось не сразу – пассажиры, окружавшие юношу, недовольно начали коситься, так как движения его руки им причиняли некоторые неудобства. С большим трудом Антон смог наконец достать бумажку из кармана куртки и с таким же неимоверным трудом тремя затёкшими пальчиками развернуть её.
- Ленинский проспект, дом двадцать два…
Виктор быстро посмотрел в окно автобуса и увидел на доме, что стоял напротив остановки табличку с нужным номером.
- Черт! Нам же надо выходить! – толкнув приятеля в локоть, Виктор стал проталкиваться к выходу.
На улице друзья осмотрелись и, не увидев на доме вывески «Центр продаж комплектующих» решили, что вход может располагаться с торца или во дворе дома.
- Нам точно сюда? - спросил Виктор, стоя посередине двора и осматриваясь по сторонам.
- Наверное… Сейчас сверюсь, - Антон опять полез в карман за бумажкой с адресом, -Ленинский, дом восемьдесят два.
- Нет Тох, не тут. Это – двадцать два. Мы рано вышли с автобуса, нам минимум ещё минут двадцать ехать, - Виктор быстро повернулся обратно к выходу на улицу и Антон было последовал за ним.
В этот момент во дворе громко вскрикнул какой-то ребенок около песочницы, ребята резко обернулись.
Внутренний двор с детской площадкой и деревцами, окружающими её, был обнесен невысоким железным заборчиком. Среди деревьев темнела старая, перекошенная голубятня с заколоченными окошками; в песочнице копошились дети, а их мамаши кучкой стояли чуть поодаль. Один ребенок громко плакал: наверное, упал. Его мама, присев рядом на корточки, платочком вытирала ему слёзы.
И в этот момент Антону всё нутро словно огнём обожгло. Перед глазами на короткий миг вспыхнула картинка: голубятня, только построенная и недавно выкрашенная в тёмно-синий цвет; через двор ещё не обнесённый забором бежит белобрысый пацан, сжимая в руках мяч и стая голубиная, которая взлетает вверх, рассекая пронзительно голубое чистое небо.
Сердце бешено заколотилось и сжалось, как от сильнейшей тоски по чему-то родному, чего так не хватает, но вернуть уже нельзя. Голова у Антона закружилась, он зажмурился – видение пропало. Ошарашенный странными ощущениями, он обвёл взглядом площадку, и мир вдруг опять померк…
Антон ясно увидел вечер, горящие на столбах фонари, а у подъезда на лавочке сидит пожилой гармонист. Рубаха у гармониста белая – из-за чего его видно издалека, как яркий блик на фоне тёмных кустов. Гармонист изрядно пьян, он сидит, заметно покачиваясь, но привычные руки твердо раскрывают гармонь, извлекая музыку, которая звучит уверенно, громко, и, если не наблюдать за процессом звукоизвлечения, то можно и не заметить, что музыкант еле сидит. У ног гармониста развалилась старая больная белая болонка.
- Петька пой! - обращается к ней гармонист, и собака послушно прижимается ближе к ногам музыканта, задирает морду и воет почти в такт музыке.
- Антон… Что с тобой? Ты чего? – в сознание врывается встревоженный голос друга и видение тут же исчезает.
- Ничего, голова закружилась…, - Антон никак не мог прийти в себя – не хватало воздуха в лёгких. Сердце молотило так, что отдавалось в ключицах. Глаза помутнели и ему вдруг захотелось плакать.
Виктору Антон ничего не рассказал о странных видениях и своем необычном состоянии, но странный двор не шел из головы. Вечером, после ужина Антон отважился задать вопрос маме:
- Мам, а мы раньше никогда не жили на Ленинском проспекте?
- Нет.
- Ну, может когда я был очень маленький? В коляске, когда ты меня катала, или когда ты была беременная? Или к кому-нибудь в гости приезжали туда?
- Нет, а почему ты спрашиваешь?
-Да, так… Зашел в один двор, а ощущение такое, что я там был и всё там знаю, воспоминания какие-то в голову полезли.
- Это - твоя фантазия или фильмов насмотрелся; вот и вспомнилось, – успокоила его мама.
- Наверное, – Антон согласился, но внутренне чувствовал, что это не так.
Ночью ему приснился странный сон.
Его звали не Антон, а Сергей. В этом странном сне он шел по улице, держа в руках свёрнутую газету, и ел мороженое. В какой-то момент он на что-то отвлёкся, и мороженое выскользнуло из рук, упало на асфальт, испачкав ему ботинки и брюки. Потом его окликнул какой-то мужик в военной форме, похожей на ту, что носили в период второй мировой войны. И сам мужик был каким-то странным – всё спрашивал его про бельё и Клару Максимовну из девятой квартиры, родила ли Зинка или ещё мучается? Как часто бывает в снах, его неожиданно перенесло совершенно в другое место – в совершенно незнакомый, тёмный подъезд. Но это было так реалистично, что Антон даже ощущал запах подъезда – пыльный и чуть затхлый, чувствовал под рукой холод перил, тяжесть в ногах, когда поднимался по ступенькам, слышал звук звонка в глубине квартиры и звонкий детский смех за дверью. Потом щелкнул замок, и.... сон прервался…
Антон четко помнил этот сон весь день, и отчего-то он затрагивал самые тонкие струны души, лишал покоя. Ему казалось, что он забыл что-то очень важное, и стоит только чуть-чуть напрячься, как это важное само вспомнится, но ничего, к сожалению, не вспоминалось.
В субботу наскоро поев и ничего не сказав родителям, Антон в одиночку поехал в тот двор.
Во дворе было пусто, только узбек лениво возил лопатой, сгребая грязный снег; да пара прохожих, не глядя по сторонам, спешила по своим делам.
- Я тут был… Я точно помню… Помню… А что я помню? - Антом смотрел на окна, крышу, на деревья – ничего. Подошел к голубятне - старая, покосившаяся от времени, просевшая, словно древняя старуха; правда, за ней, видимо, присматривали – на деревянных досках была заметна свежая краска, хотя голубями и не пахло. На одном боку голубятни Антон заметил приколоченную железную дощечку, гласящую о том, что данная голубятня является памятником довоенной Москвы и содержится потомственными заводчиками голубей особой породы.
Пока Антон читал надпись на дощечке, в подъезде напротив с противным звуком открылась входная дверь, и на улицу вышла женщина в сером пальто и шляпке, остановилась напротив скамейки, чтобы надеть перчатки, и быстрым шагом пошла вдоль дома. Воздух вдруг опять стал вязким и душным, все вокруг потемнело и, Антон снова увидел на лавочке гармониста. Ноги сами повели его по дорожке к соседнему подъезду. Словно острый, длинный, железный гвоздь сквозь мозг пробилось воспоминание, что около подъезда когда-то рос белый шиповник. Перед глазами сами собой возникли кусты с мелкими зелеными листикам – густые, колючие, обильно усыпанные ароматными цветками; и от этого видения сердце зашлось дрожью, а в нос ударил запах цветущего шиповника, летнего ветра.
На первом этаже кто-то жарил рыбу – узнаваемый запах заполнил ноздри; перезвон бутылок сменился чьим-то заливистым смехом, потом – пением. Раздался мужской голос:
- Серёга! Гитару дашь?!
Всё разом смолкло.
Антон, оглушенный видением, стоял около подъезда, а вокруг царила мертвая тишина, словно во всём мире кто-то отключил звук, только мелкий снег, как в замедленной съёмке, тихо слетал с серого неба на землю. Ноги подкосились настолько сильно, что пришлось прижаться к двери, чтобы не упасть, рука случайно легла на дверную ручку, и от этого Антона вдруг стало очень страшно. Не оглядываясь, он бросился бегом из странного двора, как будто за ним кто-то гнался.
Держать такое в себе нельзя! Надо срочно с кем-то поговорить, посоветоваться, просто, рассказать, излить свой ужас словами.
Антон зашел в комнату к родителям.
Мама что-то штопала, сидя за столом, отец смотрел телевизор.
«Не поймут. Либо посмеются, либо к психиатру отправят...», - грустно подумал Антон и вернулся в свою комнату.
Вечером, собравшись с духом, он рассказал всё как есть Виктору, своему лучшему другу.
- Ничего себе... А ты точно там не был? – спросил Виктор, поблескивая глазами, тем самым показывая, что ему тоже ведомо чувство страха.
- Говорю же тебе – никогда! Не в кино не видел, ни на фото…
- С этим надо разобраться! Хочешь вместе туда пойдем? Хочешь?
- Не, Вить, я туда больше – ни ногой! Страшно мне там. Страшно и странно. Лучше постараюсь забыть обо всём. Может быть, мама права? Может, я, правда, кино какое посмотрел?
Забыть историю не получилось. Уже ближайшей ночью он опять видел очень странный сон, который словно бы продолжал предыдущий.
Он опять был в том подъезде на третьем этаже – дверь квартиры открылась, и на лестницу выглянула светловолосая девочка лет пяти.
- Папка! - девочка бросилась к нему на руки, он подхватил ее, подкинул и поцеловал в щёчку.
Далее он увидел тёмный коридор, какое-то корыто висело на стене, рядом с которой детская качалка в виде коричневой лошадки с белой гривой. Потом он почувствовал запах жареной картошки. Это был восхитительный аромат, давно забытый, ни с чем не сравнимый. Во сне он мешал ложкой картошку и вдыхал, вдыхал и вдыхал....
Даже, когда Антон проснулся, он всё ещё чётко помнил тот аромат картошки – какой-то особенный, неповторимый.
Отныне этот сон преследовал его, дополняясь новыми и новыми подробностями; он знал, что в коридоре при входе висит корыто, а если пойти по коридору направо, то там стоит большой сундук, что в комнате есть круглый стол, накрытый сиреневой скатертью с бахромой, вспомнил и ковёр, занимающий половину стены, на котором была изображена девушка, сидящая на берегу какого-то озера. Вспомнил графин и красную подставку… Много было таких мелочей, вещей, которых никогда не было у него в реальной квартире, которых он никогда не видел. Чаще всего во сне виделась лошадка-качалка, а ещё чаще он жарил во сне ту волшебную картошку, но как только он пытался её попробовать – сон моментально обрывался.


Помучавшись несколько дней сновидениями про дом на Ленинском проспекте, Антон решил принять предложение друга о поездке в странный двор и посещении той квартиры.
- Всё, Вить, не могу больше. Поехали туда, - буркнул в телефон Антон, едва услышав голос друга и, не дождавшись ответа, бросил трубку.
Антон был настроен очень решительно и теперь уверенным быстрым шагом шел к подъезду, да так стремительно, что Виктор еле поспевал за ним.
- Вот тут…, - рука замерла на дверной ручке, Антон обернулся куда-то назад, словно высматривая пути к отступлению.
- Смелее, я же с тобой, - поддержал друга Виктор, - Ты знаешь, куда идти?
- Не, я тогда испугался...
- Ну, во сне то знал? Давай, там разберемся!
Подъезд, покрашенный в цвет грязной морской волны, производил впечатление мрачного и какого-то недружелюбного. Сильно пахло котами и побелкой. Антон закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям, затем уверенно пошел по лестнице наверх, на третий этаж.
- Здесь, - он остановился около обшарпанной деревянной коричневой двери и с сомнением обернулся на товарища, - Позвонить?
- Звони…
- Блин, как же страшно-то...
Не дожидавшись, пока Антон соберётся духом, Виктор сам нажал на истертую белую кнопку звонка – в ответ в глубине квартиры запел соловей.
- Кто там? - послышался тихий старческий голос.
- Мы… Я… Это – я, Антон…, - пролепетал Антон, меняясь в лице.
- Какой Антон? – переспросил голос.
- Я… Я во сне видел дверь…, - забормотал Антон, не зная, что и сказать.
- Откройте, мы вам всё объясним, - отозвался Виктор.
- Я вас не знаю. Уходите или я позвоню в милицию, - голос за дверью стал более громким и резким.
- Не надо полицию. Понимаете, Антон видит ваш двор, вашу дверь во сне и очень мучается от этого, так как никогда раньше тут не бывал. Мы надеялись, вы нам поможете, - Виктор взялся вести переговоры, и его слова возымели успех: за дверью послышалась возня, потом дверь приоткрылась на узенькую щелку, которую допускала цепочка.
- Чего вам? - в щёлку можно было разглядеть щуплую старушку в поношенном халате с очками на носу.
И Антон сбивчиво стал рассказывать про свои видения, про сны. Старушка смотрела на них с недоверием и подозрением, но, когда рассказ дошел до картошки и попытки ею полакомится, дверная цепочка, вдруг звякнув, перестала быть преградой, и дверь широко открылась.
Старушка пригласила гостей пройти в коридор.
- Темно то как, - Виктор щурясь вглядывался в темноту.
- Как в моём сне... Всё, как во сне… Вот тут висело то самое корыто, - Антон провел рукой по стене.
- У нас всегда тут было темно. Всегда..., - тихо сказала старушка, - И корыто тут висело. А как ты узнал?
Но Антон её не слушал, он шел по квартире, не обращая ни на кого внимания.
- Вон там стоял сундук – Большой такой сундук, деревянный, а вот тут стояла игрушка-качалка – лошадка с белой гривой, а тут – часы…
- Этого не может быть! - простонала старуха, во все глаза глядя на Антона, и вдруг схватилась за сердце.
- Бабушка?! Что с вами?! - всполошились ребята.
- Ничего, ничего… Все хорошо…, - старушка поправила очки и подошла ближе к Антону, - Тебе сколько лет парень?
- Восемнадцать…, - отстраненно ответил Антон, -А вон та дверь: там жила Зинка. Она одна без мужа родила ребенка. А ещё в коридоре всегда было очень шумно, потому что в соседней квартире часто дебоширили и били чем-то в стену…
Антон рассказывал подробности своих снов, которые вдруг обрели реальность.
- Ты откуда это знаешь? - старушка испуганно смотрела на него, - Тебе кто-то это рассказывал? Дедушка?
- Бабушка, я не знаю. Мне сны снятся. Я хочу понять - откуда они?
- А что ещё снится?
- Девочка маленькая. У неё был синий бант и светлые волосы. Она меня папой называла, а я её – лисенком и ласточкой. Помню картошку жарил, и у неё был какой-то особенный аромат… Помню графин на красной подставке…
Старушка, будто без сил, опустилась на стул и вдруг заплакала, зажав себе рот морщинистой ладонью.
- Бабушка…, - к ногам старушки метнулся Виктор, но та на него даже не посмотрела.
- Пошли, - старушка встала со стула и, вытирая слёзы на ходу, заковыляла в комнату.
- Куда?
- Пошли, что покажу.
Комната, куда их привела старушка, была маленькая и очень уютная. Казалось, что здесь время замедлило свой бег, сохранив следы прошлых лет и воспоминаний – старая мебель, фотографии, лампа под тканевым абажуром и много фарфоровых статуэток.
- Ничего не узнаешь?
Антон обвел комнату взглядом, и сердце радостно застучало.
- Буфет. Такой же был во сне. В нём стоял графин. Вот тут.
Тем временем старушка открыла шкаф и что-то достала.
- А тут? Тут кого знаешь? - она протянула ему фотокарточку.
Со старой, измятой и полинявшей фотографии смотрела светловолосая малышка с огромным бантом, оседлавшая лошадку-качалку.
- Она… Эта девочка из сна…
Старушка подошла к Антону вплотную.
- Ты не узнаешь меня?... Не узнаешь меня?… Папа…
Антон испуганно смотрел в глаза бабушке, и смешанные чувства чуть не задушили его.
- Это я…, твой лисёнок… Твоя Лизонька, - старушка вдруг уткнулась ему в плечо и опять расплакалась, - Я так ждала тебя, папа… Почему ты не пришел? Ты забыл о нас?
- Я – не ваш папа… Мне – всего восемнадцать, – Антон попытался отстраниться от старушки, - Этого не может быть… Если я – ваш папа, то сколько же мне сейчас лет?
- Лет сто, не меньше, - отозвался Виктор, до этого молча с удивлением наблюдавший сцену.
Старушка вдруг посмотрела на Антона и резко отшатнулась.
- Ты – не мой папа… Мама!
Виктор почти за шиворот выволок друга на лестницу.
- Ты что, не видишь? У бабушки крыша съехала. Всё! Пошли домой!
Антон хотел было сопротивляться, но не смог: сил у него на это не осталось – ни физических, ни моральных.
Ночью Антону опять приснился странный сон, но в этот раз он был совсем другим - страшным и тяжелым. Антону снилась война. Вокруг все взрывалось и грохотало, пули свистели совсем рядом с головой. Наши войска оказались в окружении, срочно требовалось восстановить связь – соединить два проводка. Всего-то два проводка в соседнем окопе, и придёт спасение, но такая вылазка будет стоить жизни связисту. Антон видел перед лицом снег, чувствовал его мокрый холод, но он полз по-пластунски к заветному окопу. Что-то больно обожгло ногу и спину, но его это не остановило, он полз вперед, скрипя зубами от боли. Два проводка, всего два проводка.... Он видел, как его негнущиеся от мороза пальцы соединяют проводки, а дальше всё стало белым и тело сковал вечный холод. От ощущения холода Антон и проснулся.
...........

Антон опять стоял у старой коричневой двери. На это раз старушка сразу его впустила, и не успел он сказать приветственные слова, как она зашагала в свою комнату.
- Ты очень любил жарить картошку. У нас стоял примус тогда. Я помню, всю жизнь помню твою картошку. Ни у кого такой не было. Её вкус и запах. Это запах детства. Когда ты входил в коридор, то почему-то всегда задевал Зинкино корыто, и оно в ответ звучно гудело. По гудению я знала – папа идёт. Я любила встречать тебя у дверей.
- А я брал тебя на руки и целовал..., - Антон заговорил с ней на «ты».
- А потом ты ушел на фронт и больше не вернулся.
- Я видел сон про войну, - Антон рассказал все, что видел ночью.
- Ты был ранен и замёрз в окопе насмерть до того, как наши смогли пробиться к окопу.
- Так вот почему все стало белым и холодным!
- Хочешь на себя посмотреть? - не дожидаясь ответа, старушка достала из кармана халата небольшую фотографию. С неё смотрел серьезный парень лет двадцати пяти. Светлоглазый и светловолосый, строгий и решительный.
- Я на него не похож. Совсем не похож....
- Когда ты уходил на фронт, то пообещал, что как придешь обратно, то по дороге домой купишь мне леденцового петуха, если я буду слушаться маму и не буду плакать. Я послушалась и ждала. Мама мне про похоронку не сразу показывала. Только через четыре года после войны сказала, что ты не придешь, а я все равно ждала, и… дождалась.
Антон долго сидел у старушки. Она ему про свою жизнь рассказывала, про войну, про детство...
На другой день в дверь Лизаветы Сергеевны позвонили.
На пороге стоял темноволосый парень в кожаной куртке нараспашку и через порог протягивал ей большой леденец – красного петушка на палочке.
- Здравствуй, лисёнок. Я вернулся…

Исправлено и дополнено 6 февраля 2021 скачать dle 10.5фильмы бесплатно
#1 пустячёккк, 29 ноября 2007 00:33
прикольный рассказик я даже расплакалась!!!


--------------------
незнаю как все а я КоРоЛеВнА
   
#2 Боцман, 11 июня 2008 17:52
Замечательный рассказ! Трогательный, мистический. Не могу представить себя на месте Антона, потому сопереживал ему. Браво, Рада Безумная!!! smile

   
#3 Silent Hill, 7 ноября 2009 18:08
Просто восхитительно! Когда читал аж мурашки по коже бегали, а в конце прослезился... feel

   
#4 Чужой79, 24 марта 2011 20:09
Бывает же такое....

   
истории о любви
на закате проективные тесты
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31

Праздники России

Архив
Июль 2022 (1)
Апрель 2021 (1)
Ноябрь 2019 (1)
Декабрь 2017 (1)
Май 2016 (2)
Апрель 2016 (2)





Это интересно:

   

Мужской клуб

У девушек свои секреты, а настоящие мужчины собираются в приятные компании которые называют важно : Мужской клуб. О чем тут можно говорить? Да обо всем, что интересно. О футболе и рыбалке, о ремонте и конечно о ... На то он и Мужской клуб. Здесь свои есть секреты.
 

Первая любовь

Первая любовь всегда внезапна и сколько не прошло бы лет, хоть и сложилось все печально, другой такой по жизни нет. Первая любовь здесь все в новинку и первый поцелуй ,и первый взгляд. Я знаю, у тебя читатель тоже была эта самая Первая любовь, которая несмотря на все жизненные перипетии теплым огоньком продолжает греть сердце, просто потому что первая, просто потому что чистая.

Половая жизнь

Одна из самых важных частей составляющих наше бытие –это Половая жизнь. Эта та самая интимная составляющая которая дает окраску всей нашей жизни. Плохо обстоит дело с тем, что мы деликатно называем Половая жизнь? Её нет? Она не регулярна? Перемены сразу на лицо. Плохое настроение, ухудшилось здоровье, все мысли текут только в сторону секса, агрессивность, раздражительность. И все только от того что недостаточная половая жизнь.

 

Рассказы о любви - истории о любви

Кто-то называет их наивными, кто-то называет чисто дамскими, кто-то уверен что Рассказы о любви пишут только для подростков, взрослеющих дев и стареющих тетушек. Но с чем никто не поспорит, так это то, что Рассказы о любви всегда полны нежности, всегда эмоциональны и в них всегда есть опыт, который можно взять себе на вооружение. А разве не это главныая цель любого произведения? Быть прочитанным, быть понятым, запомниться чем-то , зацепить читателя за живое. А Рассказы о любви умеют цепять да ещё как.

Проективные тесты

Профессиональные или житейские методики позволяющие узнать человека. Проективная методика построена на том, что проходя её человек, рассказывает о ком то другом, но на самом деле речь ведет только о себе. Проективная методика проста в использовании. Попробуйте пройти сами.

 

 


Rambler's Top100
Besucherzahler adult friend finder
счетчик посещений