Сколько лет прошло, и вспомнить страшно, а у меня всё произошедшее стоит, как перед глазами. Как будто это было вчера или на прошлой неделе.
Мне тогда исполнилось пятнадцать лет.
Летом мать отправила меня к двоюродной тётке в деревню – погостить.
Тётку Наташу до этого я никогда не видел и даже не знал о её существовании, поэтому известие о поездке повергло меня в лёгкий шок.
Вы только представьте себе – как можно уехать в какую-то глухую деревню, бог знает куда, в тот момент, когда каникулы только начались, и друзья со двора ещё не разъехались по своим дачам? Я был в бешенстве!
Деревня меня разочаровала ещё больше: какая-то заброшенная сельская улица на отшибе, состоявшая всего-то из шести домов, целиком утонувших в зелени. Причем, в двух из них никто не жил, а в остальных коротали свой век древние старики и старухи, а до соседней деревни было два километра, если идти прямиком через поле.
Тётка оказалась пожилой женщиной шестидесяти лет на вид, и в тоже время она была очень жизнерадостная, подвижная и жутко болтливая.
Сидеть на месте и скучать тетка мне не давала, загружая работой по хозяйству, а в перерывах, которые у нас случались, занимала меня разговорами.
Дом у неё был маленький, низенький, в котором располагалась всего одна комната. Рядом с домом она обнаружила небольшой двор с курятником, сеновалом и загоном для коз; за дворовыми постройками раскинулся огромный сад, рядом с которым я обнаружил и огород. За огородом протекала речка, небольшая, но достаточная глубокая, чтобы в ней можно было купаться.
Одним огромным минусом в моём пребывании было отсутствие телевизора, точнее телевизор я обнаружил, но он показывал только одну программу. В чем причина такой неисправности, я так и не разобрался, зато в наличие радиоприёмника меня обрадовало: он хоть как-то исправлял ситуацию с телевизором и выручал вечерами, с легкостью ловя музыкальные радиостанции. Ещё одним минусом для меня стало отсутствие у тётки книг. Вся её библиотека состояла в медицинском справочнике и огромной книге-травнике. Тётка предложила мне сходить в деревенскую библиотеку и взять что-нибудь почитать там, но я отказался: во-первых, я не знал, где это находится; во-вторых, никогда не брал книги в библиотеке и не понимал, как это делается; в-третьих, не мог даже вообразить, что может стоять на полках такого заведения. Наверняка – скучнейшие произведения советских писателей про Мир, Труд и Май.
Первые дни я ходил, как пришибленный, переживая свою ссылку. День на третий я стал интересоваться окрестностями, прогуливаться вдоль деревенской улицы. В первом доме жили бабка с дедом и выданные им на лето трое детей в возрасте от восьми до десяти лет. В остальных домах проживали только пожилые жители деревни. «Даже пообщаться не с кем!» - расстроился я.
Тётка настойчиво отправляла меня вечером в клуб на танцы. Идея хорошая, только как я пойду, никого не зная, один?
В конце концов я смирился со своим положением. Делать-то все равно нечего... И я помогал тётке по хозяйству, ловил рыбу в речке, купался до посинения и, чтобы как-то себя занять, изучал местную растительность по травнику. Меня это даже несколько увлекло. Честное слово! Я радовался, как ребенок, когда находил траву, нарисованную в книге.
Однажды я ловил рыбу, сидя в высокой траве на берегу реки, и услышал, как кто-то поет за спиной. Голос был молодой, звонкий. Я даже привстал, высматривая – кому принадлежит голос. Прямо напротив меня на фоне тёмно-зеленой листвы вырисовывался женский силуэт в красном сарафане. Девушка вешала белье. Прикинув на глаз расстояние, по расположению я вычислил, что это дом деда Микитки, тёткиного соседа. Наверное, кто-то в гости приехал. Сердце радостно ёкнуло - вот кто скрасит мое одиночество! Мир снова обрел краски. Я непременно должен с ней познакомиться.
Наскоро собрав свои вещи, я кинулся во двор к тётке с расспросами:
- Тётя Наташ, а кто к деду Микитке приехал?
- Не видала, а что?
- Да я девушку видел у него на огороде.
- А.…, Маришка? Так она не приехала. Как каникулы начались, так тут и живет, - ответила тетка, неторопливо развешивая белье во дворе.
- И ты молчала?! - рассердился я на неё: сижу тут, как пенёк, один, а буквально в пяти шагах живет девушка. А я… травки разглядываю??!
- Да ты сходи к ним. Дед Микитка тебя уже знает – он вас и познакомит.
После обеда я причесался, сменил футболку и отправился знакомиться.
Калитка и забор деда Микитки были густо оплетены хмелем так, что войти во двор можно только боком. Я мысленно возмутился: «И что никто не оборвет траву, хотя бы с калитки?» Я заглянул вглубь двора и увидел Её. Она сидела в пол-оборота и что-то рисовала. Деда видно не было, и этот факт меня почему-то остановил. Вот если бы дед был во дворе, я зашел бы и заговорил бы с ним, но он отсутствовал, и я встал, как вкопанный, наблюдая за девушкой. Она меня совсем не замечала и продолжала увлеченно рисовать. Я осторожно покашлял, но, наверное, сделал это тихо, так как девушка даже не посмотрела в мою сторону. Тут остатки смелости окончательно покинули меня, и я поплёлся назад. Долго сидел на горячей скамейке около тёткиного дома, подставив лицо палящим солнечным лучам, а затем зашел в дом.
Девушка не выходила из головы. Я прокручивал в голове всевозможные сюжеты знакомства и не мог остановиться ни на одном.
Вот если бы она пошла купаться туда, где я ловил рыбу: там, у берега очень удобное место для спуска в воду. Она подойдет к воде, скинет сарафан и останется в купальнике. Я представил её фигурку, руки, прижатые к груди и то, как она несмело заходит в ледяную воду. И тут я.… С разбегу прыгаю в воду, обдав её фонтаном брызг!
- Привет – скажу я и улыбнусь, а она мне….
Но сколько я ни бросал взгляды, полные надежд, на берег за её огородом, ни разу не видел, чтобы она подходила к воде. У меня даже выработался рефлекс: вышел в сад – посмотри на берег.
Раз я сидел в саду на старом, растрескавшемся чурбаке и разглядывал редкие облака над верхушками соседских берез, как вдруг услышал разговор.
- Да, мам, я обязательно ему позвоню... Дедушка лёг отдохнуть, а я кофту вяжу... Да… Все, давай!
Наши сады разделяли плетень и густые заросли черноплодной рябины. Стараясь не шуметь, я заглянул через плетень. Маришка была совсем рядом, почти в двух шагах от меня. Пользуясь возможностью, я разглядел её - не красавица, конечно, но – милая: волосы черные, по плечи, лицо круглое, как луна, губки розовые. Она так ловко работала спицами, что я невольно залюбовался, наблюдая за процессом вязания. Наверное, в этот момент я повёл себя как-то неаккуратно – она или услышала меня, или почувствовала, потому что вдруг, резко бросив работу, повернулась и посмотрела на то место, где только что выглядывала моя голова. Чуть не спалился! Хорошо, что успел присесть на корточки и остаться незамеченным – теперь придётся подсматривать в щёлочку плетня.
Она некоторое время смотрела в мою сторону, потом почему-то решила сменить положение и повернула стул совсем лицом к плетню. Какой же мне открылся вид! Халатик на ней, и без сверхкороткий, чуть приподнялся и продемонстрировал её стройные ножки... Сердце бешено застучало! Казалось, что оно гремит, как колокол, и его слышно за версту.
- Максим! - раздался голос тётки.
Эх, принесло её! Не хватало, что бы она застала эту сцену!
Почти на корточках я отполз в сторону от забора и только тогда встал.
- Я – тут!
- Ты что там делаешь?
- Ремешок на часах чиню, а что?
- Пошли, поможешь.
Вечером, лежа на кровати, я вспоминал эпизод в саду и ругал себя за нерешительность. Зачем я сел на корточки?! Так трудно было сказать: «Приветик!»? Ну, или ещё что-то в этом духе.
На другой день тётка Наташа попросила помочь ей донести сумку до деда Микитки. Что было в сумке, я не знал, но, судя по весу – кирпичи. Я еле передвигал ноги и с трудом приподнимал сумку от земли. Хорошо, что идти было недалеко. Тётя Наташа ушла с дедом в дом, а меня оставила около сумки. На крыльцо вышла Маришка. Несколько мгновений она смотрела на меня и улыбалась, потом села рисовать. А я так и стоял, как дурак, наблюдая за ней.
Я так и не смог с ней заговорить. Смелости не хватило. Даже не знаю, что это было. Я никогда не считал себя за труса и всегда легко знакомился с девушками, но рядом с Маришкой, будто язык проглотил.
Через два дня я уехал и больше в гостях у тёти Наташи никогда не был.
Почему я вдруг вспомнил события пятнадцатилетней давности? Вчера я был в гостях у троюродного брата. Мы никогда не общались, просто, знали друг о друге, а тут вдруг получили приглашение для всей семьи на празднование тридцатилетия брата.
Он снял ресторан – гостей было человек двести. Знакомых лиц – раз, два и обчёлся... Да и те – из числа родственников, с которыми мы общаемся.
Наконец появился Олег, именинник. Он шёл под руку с супругой. Я не сразу её узнал – она располнела, изменилась, но всё же это была она, Маришка. Оказалось, Олег к тёте Наташе ездил каждый год…
Я, конечно, давно женат и счастлив в браке, но меня почему-то часто стал мучить вопрос – а если бы я тогда заговорил с Маришкой, как бы всё сложилось?

Под редакцией Сергея Берсеневаскачать dle 10.5фильмы бесплатно